FUZZ: Ваш первый диск называется «I Deny», то есть «Я отрицаю». Что вы отрицаете?
Нина Карлссон: На тот момент отрицала пошлость, если я правильно помню. Речь шла о гармонии с самим собой и о дисгармонии, которую я отрицаю. По-моему, диск был об этом.
FUZZ: Главное мое недоумение в связи с вашим творчеством — почему вы сочиняете песни на иностранном языке. У меня есть своя версия. Потому что к вашей музыке не подойдет русская фонетика, сложно будет выстроить песенную фразу. Это, по-моему, проблема для всей современной околоджазовой музыки — то, что русский язык плохо поется. Я угадал?
Нина Карлссон: Буквально на днях я выпустила русскоязычный макси-сингл и буду выпускать русскоязычный альбом. Никакой проблемы нет. Меня гармонично настигла эта самая русская фонетика и все в порядке.
FUZZ: Больше не будете петь по-английски?
Нина Карлссон: Я продолжаю писать и по-английски, и по-русски. Когда я ехала в поезде на презентацию макси-сингла, я написала две песни — и на русском, и на английском.
FUZZ: Вам не обидно, что вы сочиняете песни на английском, а их никто не понимает?
Нина Карлссон: Конечно же, их понимают. Вы, наверное, тоже замечали, что английский язык очень плотно вошел в обиход многих людей. Когда у меня было свадебное путешествие в Швеции, я включала телевизор и смотрела в основном англоязычные передачи.
FUZZ: Ну, это в Швеции.
Нина Карлссон: Но вот вы, вероятнее всего, слушаете много англоязычной музыки. В детстве и сейчас.
FUZZ: Конечно, слушаю. И сейчас, и в прошлом, и в будущем. Это основной язык современной культуры. Но я не вслушиваюсь в тексты, во-первых, потому что не всегда хватает знания английского. Хотя я думаю, что у меня не самые плохие знания в этой области по сравнению со среднестатистическим российским слушателем. Я даже думаю, что некоторые группы я слушал именно потому что я не понимал текста.
Нина Карлссон: Да, я некоторое время назад задумалась, слушали бы мои подруги в глубоком детстве Бритни Спирс, если бы они понимали тексты. Возможно, для них ее тексты были бы глуповаты. Но ведь в песне описывается какой-то образ. Мои песни устроены так, что там не очень сложная лирика. Зато образ передан точно. Это действительно хорошие стихи и мне не стыдно.
FUZZ: То есть вы билингвальны, Нина?
Нина Карлссон: Что вы! Мне еще настолько далеко до этого. Но думать и разговаривать на английском я могу.
FUZZ: Чтобы писать поэзию на иностранном языке, нужно иметь очень хороший уровень знания.
Нина Карлссон: Так получилось, что мне довелось много разговаривать с носителями языка. Повезло. Улучшить свой уровень еще можно просмотром фильмов. Если вы слушаете англоязычную песню и пропеваете ее, это сильно повлияет на ваш языковой прогресс. Ведь вы русский язык как изучаете в детстве — входя в атмосферу, вживаясь.
FUZZ: Вы учились сочинять, слушая песни, а не читая стихи?
Нина Карлссон: Почему же, я и стихи читала.
FUZZ: И кто повлиял на Нину Карлссон как на поэта-песенника?
Нина Карлссон: Оден и Джойс.
FUZZ: Какая же аудитория должна быть у девушки, которая поет английские песни, написанные под влиянием Джойса!
Нина Карлссон: По поводу влияния — все влияет. Вот, например, я сейчас пишу на русском языке. Я не могу найти точные влияния, все происходит молниеносно, как чувствую, так и выражаю. Я не приверженец какого-то стиля. Я не говорю себе: «Я должна писать метафорами!» На нас влияет все, вплоть до цвета зубной щетки, влияет абсолютно все! Такое огромное количество людей внесло лепту в нашу жизнь! Мы спим на белье, которое кто-то сделал, чистим зубы щеткой, которую кто-то сделал, читаем книгу, которую кто-то напечатал. Сосед, который живет напротив и смотрит на нас в окно — он тоже влияет. Все это как-то отражается в нашем сознании. Однажды я проснулась и поняла, что я нахожусь в доме с невероятным количеством рук, рук, которые что-то сделали и это находится в моем доме. Ну, и, конечно же, прочитанная книга, картина, мельком услышанный звук, скрежет автомобиля по асфальту — все это абсолютно точно отражается на творчестве.
FUZZ: Конечно, на вас повлияло образование. Вы же композитор.
Нина Карлссон: Я бы сказала, что больше всего на меня повлияло самообразование и советы мудрых, старших людей и не только старших, но и младших. Иногда и шестилетний ребенок может высказать невероятно мудрую мысль, которую ты будешь потом долго переваривать.
FUZZ: Огромное количество музыкантов добиваются больших успехов, не имея представлений о нотной грамоте. Вам помогает знание нот? Вы их используете в своей творческой деятельности?
Нина Карлссон: Конечно, помогает. Но я очень уважаю людей, которые занимаются музыкой, не имея образования. Иногда его отсутствие не мешает...
FUZZ: ...добиться славы и почета.
Нина Карлссон: И быть любимым.
FUZZ: И что вам дает знание нот?
Нина Карлссон: Мне проще записать свою музыкальную мысль. Вот вы знаете слова и вам легче подготовить вопросы, записав их. Знание инструментов позволяет мне хорошо представить оркестровку, хотя, мне кажется, даже человек, не знающий нотную грамоту, может это представить. Я понимаю, как все работает и могу представить себе партитуру песни, если можно так выразиться.
FUZZ: Музыканты, которые помогают вам записывать и исполнять, пользуются нотами?
Нина Карлссон: Да. И это хорошо, мы можем найти общий язык.
FUZZ: Какие композиторы входят в ваш Top-5?
Нина Карлссон: Кто самый классный? Стравинский. Мое самое любимое произведение — это концерт для скрипки с оркестром in-d, и оттуда мне нравятся арии, хотя все произведение очень красивое. Просто шикарное произведение.
FUZZ: А барочная музычка?
Нина Карлссон: В барокко не могу выделить кого-то. Перселл классный. Но тут чем глубже копаешь, тем больше найдешь звезд на небе. Этой музыки очень много, и все зависит от того, какой ансамбль слушаешь. Сейчас много хороших ансамблей, которые очень хорошо доносят до нас то, как на самом деле должна звучать эта музыка.
FUZZ: Есть такое мнение, что классическая музыка, музыка которую учат сочинять в консерватории — это серьезная музыка для серьезных людей. А песенки — это не серьезно. Вы не согласны с этим?
Нина Карлссон: Песенный жанр может свалиться в пошлость, как и любая музыка. Иногда невыносимо слушать эту «новую классику». Песня может быть таким же произведением искусства, как и любой музыкальный жанр. Музыка бывает хорошая и бывает плохая.
FUZZ: Все-таки, на мой взгляд, это разделение имеет смысл. Есть музыка, которая требует какого-то умственного напряжения, так же, как ваша музыка требует от слушателя знания английского языка.
Нина Карлссон: Порой она и умственного напряжения требует. Все зависит от того, какой человек ее слушает.
FUZZ: Какие люди вас любят?
Нина Карлссон: Никаких правил нет. Это может быть рокер, который никогда не слушает такую музыку. Могут быть дети. Мне иногда пишут: «Мы с ребенком сейчас слушаем твою музыку». Бывает, что приходят подружки бабушки. Бывают совершенно неожиданные варианты. Хотя, конечно, есть какой-то общий пласт.
FUZZ: Интеллигентные, современные, эстеты.
Нина Карлссон: Приятно, что вы это сказали.
FUZZ: А если вашу музыку назовут просто — «хорошая фоновая музыка»?
Нина Карлссон: Что такое фоновая музыка?
FUZZ: В кафе играет где-то там, а мы пьем чай.
Нина Карлссон: А вы задумались над тем, что обычно играет в кафе, когда вы пьете чай?
FUZZ: То, что не отвлекает от разговора.
Нина Карлссон: Это неправда. Обычно играет активная музыка.
FUZZ: Кафе разные бывают. В очень хорошем кафе играет музыка, абсолютно не привлекающая внимание и создающая некий фон.
Нина Карлссон: А вы слушали мой альбом?
FUZZ: Да.
Нина Карлссон: И вы считаете, что моя музыка не привлекает внимание?
FUZZ: Вот именно это я хотел узнать — обижает ли вас то, что вашу музыку называют фоновой.
Нина Карлссон: Во-первых, у меня не совсем тихая музыка и не совсем lounge. Она не агрессивная, все мои концертные выпады там немного сглажены. Мне кажется, вам надо переслушать альбом.
FUZZ: Может быть, я ошибся. Вы хотите привлечь внимание слушателя, но есть барьер — вы поете на чужом языке.
Нина Карлссон: Я хочу, чтобы нравилось, больше я ничего не хочу. Чтобы нравилось и чтобы каждый что-то подумал. Друзья меня спрашивают, почему у меня такое количество непрочитанных сообщений. Потому что приходят письма...
FUZZ: И что пишут?
Нина Карлссон: Свои стихи. Еще рассказывают о том, что случилось, они хотят со мной поделиться и поговорить после того, как они послушали мою музыку. Иногда это люди не из нашей страны. Английский язык позволяет мне общаться с людьми, с которыми у нас единый язык, но при этом мы с ними из разных стран. А пение на русском языке позволяет мне общаться с нашими соотечественниками. Я ведь не писала на русском языке не специально, а просто потому что время не пришло. В четырнадцать лет я сочиняла песни на русском языке и писала безумное количество стихов, просто это все забылось. Но однажды я нашла кассету с песнями на русском языке. И это случилось именно тогда, когда я записала сингл на русском языке. Мне кажется, это был знак — время пришло. Теперь я пишу на обоих языках.
Фотографии: Александра Жидких, Христина Антонович
ДФ
