Паранормальное явление. Сопли и вопли

Этажом выше, когда только въехали, и уже появилась собака, но еще не было ребенка, проживала одинокая женщина. Она пару раз звонила по телефону, сообщала, что она пожилая, пользуется ходунками, и не слетать ли нам, молодежи, для нее в винный – ведь сегодня Пасха. Потом еще как-то звонила, ругалась, что не она заливает нас, новых плохих соседей, и снова требовала доставку.

Потом ее не стало, жилплощадь занял гаишник, сытый и довольный (и стал действительно заливать, как мужик). А потом пришла Валентина Ивановна с лицом белее обычного, и сказала, что ей больше в гостях не нравится ночевать на кухне. Сила, которую она признала паранормальной, швырнула зубную щетку в футляре с полки под потолком через все помещение под холодильник. Все поняли, кто был обижен и почему мстил так нелепо, но эффективно, разбрелись по углам и затаились.

Одни с детства предполагали, что привидения могут быть только плодом воображения, в крайнем случае – Карлсона. Другие в пять лет наблюдали на зимнем ночном балконе Бабу-Ягу, и не были уверены ни в чем.

С тех пор уханий и печальных взглядов из вентиляции не было. Из всех ночных стуков беспокоили только ненормальные самоделкины.

Но почва, благодатно подготовленная многолетними бабушкиными россказнями и первоклассным хоррором, который преподносится как русские народные сказки и чтение несмысленышу перед сном, дает всходы: был стол – стал гроб.

В дебютной картине израильского американца Орена Пели "Паранормальное явление" ("Paranormal activity") музыки, как в уважающем себя мокументари, нет, за исключением какого-то тяжмета на экране ТВ и робких попыток Мики на гитаре. Мика и Кэти – так зовут актеров, и героев тоже. Как всякая начинающая пара, они искренне увлечены друг другом, и желают запечатлеть каждую новую подробность совместной счастливой жизни. Тем более на новом месте. Тем более что, согласно американскому поверью, каждая девушка, весящая менее двухсот фунтов, неотразима. "А чье это маленькое ушко? – Нашего домохозяина". Кэти ближе к концу немного сдает, но зато еще похудеет.

По тому, что можно и что нельзя показывать, "Паранормальное явление", нарушающее законы жанра, напоминает картины Михаэля Ханеке.

Концы фильма одинаково чудовищны и в первоначальном варианте 2007 года (с гостями), и в нынешнем, исправленном по настоянию Стивена Спилберга (с улыбкой). Оставшиеся в зале зрители все трезвые и икают. Мы знаем, что девушка в окровавленной майке – актриса, но волшебная сила бытовой видеокамеры вызывает панику в обозе.

Кэти живет на экране интересной жизнью. Может бессознательно простоять у кровати пару часов. Пугается паука, которого Мика называет дружком. Протестует против присутствия в доме полыхающей доски Уиджа. Пытается с Микой узнать у существа, настоящего хозяина дома, что ему надо, да какой у него цвет любимый. А в ответ только "хрюки-хрюки-хрюки-хрюк". И пара, в начале предполагающая что-то вроде "смерти нет, привет", затем становится способна на разные необдуманные поступки.

Отдел исследований, работающий на Спилберга, должно быть, оштрафован за неспособность додуматься до такого эффективного хода – двое в доме, камера и таинственное существо. Бытовая камера, камера слежения – так в скором времени кинематографисты и до мышей доберутся.

Шаги в сапогах в абсолютно пустом коридоре пугают тем, что пришли оттуда, откуда не возвращаются. Но, как заметил сторож при морге у Ильи Ильфа: "Вы мертвых не бойтесь. Они вам ничего не сделают. Вы бойтесь живых". Потому что кошмар существует наяву. С одной стороны, вдовец выкрадывает из склепа и набивает чучело из любимой покойницы, а родители делают посмертные групповые фото с ребенком, закрепляя его вертикально и рисуя глаза на усопших веках. С другой стороны, на главной площади нашей страны стоит мавзолей, в котором должно находиться непогребенное тело. И внуки блокадников могут быть наци, а собираются они там, где был крематорий. Садако в таком мире уже кажется чуть менее страшной, и тысяча журавликов давно не актуальна.

Кстати, для сатанистов, готов и их саппорта прекрасной иллюстраций кошмара из жизни служит встреча в другом фильме Дженнифер Чек с одним из представителей движения. Поневоле ставишь на его место готиков и прикидываешь: одна бы заболтала чудовище, другой бы запел, а что с третьим бы случилось, даже смешно представить.

Гэвин Мэйр, шотландский автор материала о певице ужаса Диаманде Галас в одном из первых номеров FUZZA, наслаждался хоррорами в темноте в одиночестве неделями, и в конце концов они стали вызывать у него только смех.

Известны случаи, когда, посмотрев "Экзорциста", чтобы не достаться чертям, срочно отправлялись креститься, да не в ближайшую церковь, а на Святую землю, для надежности. Или во время просмотра "Звонка", уже выключив телефон, но еще не разжигая свет во всей квартире, теряли сразу два зуба – возможно, от скрежета. А потом еще развивался синдром Мопассана, невозможность спать в одиночестве, потому что преследовала сутулая фигура девочки.

Орен Пели предпочитает (и это заметно в его фильме) классическое кино из тех, где долго запрягают: "Призрак" 1963-го, "Ребенок Розмари", "Экзорцист". От лица своих домашних хочется пожелать ему, чтобы "Паранормальное явление 2", которое он сейчас продюсирует на спилберговский куш, не стало второй "Ведьмой из Блэр 2".

А этим утром девочка сообщила, что ночью ее укусило за руку привидение – маленькое и невидимое. И ведь до сих пор с миром призраков она была знакома только через привидение с мотором, и кайданов не видала. Вечером, когда на кухне зажгли свет, взорвалась лампа. Стекла попали в пищу и, обильно, в бедную "Ийяму", которой не посчастливилось показывать "Паранормальное явление".

Те, кто следил за похожденими Садако из "Звонка", Риган из "Экзорциста", Кэрри и других девчонок, понимают, что проклятое жилище или судьба могут оказаться большей неприятностью, чем видеокассета.

Л. ПЕКОВА