Концерт 12 октября в малом зале «Ледового Дворца», заполненного довольно плотно, но не под завязку, открыл Дэвид Кукерманн сольной композицией на ханге – завораживающем перкуссионном инструменте. Он звучит так, будто норовит прорваться куда-то в космос, но чудесные аудиоинтонации почему-то только тревожно растворяются в воздухе. Через некоторое время к Дэвиду присоединяется наш соотечественник, Владисвар Надишана. Он играет на хомусе (якутском варгане), бансури (индийская поперечная флейта), а иногда постукивает и в ханг. В перерыве кто-то из зала выкрикнул: «Дудочник, давай!». Уж не перепутал ли он концерт Dead Can Dance с каким иным мероприятием?
Увертюра к главному событию вечера состоялась. В девять на сцену выходят Брэндан Перри, Лиза Джеррард и группа сессионщиков. Вступает открывающая песня последнего альбома – Children Of The Sun. После неё звучит ещё одна композиция со свежего студийника – Anabasis, но её исполняет уже Лиза. Выступление австралийского дуэта (всё внимание поглощает именно творческое ядро – Лиза и Брендан) сопровождают замечательные свет и звук.
Музыка DCD постоянно куда-то ускользает. Вот вроде совершенно ясно говорит о чём-то вещественно-нематериальном, но не пытается давать агитационно-плакатных ответов. И не склонна к острыми кульминациями, и не пытается удивить сложной структурой. Оставаясь довольно минималистичной и прямолинейной, она привлекает «поточностью» и «вневременностью». По сути, Dead Can Dance – это сильно повзрослевший New Wave, для которого всё экзотическое и архаичное перестало быть пёстрым парадным костюмом. Поэтому многочисленные заплывы в этническую музыку не производят впечатления бестолкового украшательства.
С течением времени немногое поменялось в дуэте «танцующих с мертвецами» – последний на данный момент альбом, Anastasis (все песни из которого были исполнены на концерте), не слишком уступает своим предшественникам (даже без поблажки за шестнадцатилетний перерыв), а вживую и вовсе предельно органично сплетается со старым материалом. Любую новую песню зал встречал ничуть не хуже, чем, например, Rakim. Голоса Брэндана и Лизы с годами только окрепли – наверное, это живительная сила музыки без брэйкдаунов – не нужно раздирать связки в момент наивысшего эмоционального напряжения. Главная прелесть DCD осталась прежней – они постоянно где-то около «точки кипения», но никогда её не достигают. Они как бы прекращают погоню за катарсисом и концентрируются на процессе. Их концерт сродни путешествию без определённой цели – не на пляжи и Чёрное море, а в отрыв от всего житейского
Впрочем, воспарить над повседневным не особенно получалось. Во-первых, Брендан посвятил композицию Amnesia… Вы ведь догадываетесь кому? Последовав примеру уже целому пантеону западных исполнителей, группа сыграла в поддержку Pussy Riot. Такой жест «в тему» на концерте Faith No More или Red Hot Chili Peppers, но в контексте околоэзотерического вечера – вряд ли. Здорово, что у Перри есть гражданская позиция. Не здорово, что она появляется там, где ей не самое лучшее место. На следующий день на пресс-конференции перед московским шоу Брендан и вовсе разошёлся – говорил, что DCD хотели отменить оба российских концерта из-за того, что две участницы Pussy Riot остались в неволе. Может поэтому на питерском концерте он даже не вышел на бис, переложив всю ответственность на Лизу? И за весь концерт лишь трижды пытался, и то вяло, контактировать со слушателями? В Москве, говорят, всё сложилось несколько иначе.
А во-вторых, антигвоздём программы стал замечательный господин, который никак не мог воздержаться от громогласных комментариев почти после каждой песни. Там были и признания в любви (ну хоть бы по-английски выкрикивал) и возгласы «Да ёшкин кот, как же здорово-то, а!». Всё-таки какой-то другой реакции ожидаешь от слушателей подобной музыки.
фото: Трофимова Юлия
Малаховский Александр
